Как рождался Великий Комбинатор
Романы Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев» (1927) и «Золотой теленок» (1931) – невероятно смешные, мастерски написанные и по сей день актуальные. Их запоем читают стар и млад, наслаждаясь легким, остроумным слогом и от души покатываясь над приключениями обаятельного жулика Остапа Бендера.
История создания этой дилогии началась… с Валентина Катаева, известного советского прозаика. Вдохновившись опытом Александра Дюма, который нанимал для написания своих романов «литературных негров», Катаев тоже решил воспользоваться услугами молодых талантливых, но еще не «распиаренных» авторов. За ними он далеко ходить не стал – и предложил сотрудничество своим брату и другу – Евгению Петрову и Илье Ильфу. Снабдив молодых людей сюжетом (во время революции в одном из стульев гостиного гарнитура были спрятаны бриллианты), он велел им разработать данное тематическое направление и написать черновик романа. Надо сказать, что Катаев не был прожженным эгоистом: он предполагал пройтись по черновику своим опытным пером, подправив его, а потом опубликовать рукопись под тремя именами, и даже гонорар разделить поровну. Таким образом, по сравнению с Дюма, Катаев был вовсе не рабовладельцем, а вполне себе старшим партнером.
Итак, проведя разъяснительные беседы со своими «литературными неграми», Катаев уехал наслаждаться субтропическим воздухом Батуми. Ильф и Петров пытались с ним консультироваться, но Катаев полностью оставил их на произвол судьбы, поэтому роман два молодых и никому неизвестных литератора писали сами. Вернувшись из Батуми, Катаев прочел большую часть будущего романа – и внезапно понял, что «руки мастера» здесь совершенно не требуется. Его друг и брат блестяще справились со своей задачей, введя в роман нового персонажа – Остапа Бендера.
Катаев помог опубликовать рукопись, выдвинув при этом два условия Ильфу и Петрову. Во-первых, посвящение «старшему товарищу» должно было присутствовать во всех изданиях книги. А во-вторых, сибарит Катаев истребовал себе золотой портсигар с гонорара друзей. Те согласились. Судьба портсигара теряется во мраке лет, а вот посвящение Катаеву красуется во всех, даже в современных изданиях «12 стульев», более того – даже в переводных версиях.
В «12 стульях», как и в «Золотом теленке» очень много аллюзий – остроумные авторы вплели в ткань повествования не только острую сатиру на окружавшую их действительность в общем и целом, но и указание на конкретных лиц и на конкретные места. Уже сама канва первого романа – чистой воды аллюзия на рассказ Конан Дойла «Шесть Наполеонов» (внутри гипсового бюста императора спрятан драгоценный камень, за которым охотятся двое жуликов, в результате чего один из них погибает от бритвы другого). Поэт Ляпис Трубецкой – поэт Яков Сиркес, который подражал Маяковскому, его персонаж Хина Члек – Лиля Брик. Общежитие имени монаха Бертольда Шварца – это дом-музей Герцена в Москве. А легендарные Васюки, так и не ставшие шахматной столицей современности, один в один списаны с волжского городка Ветлуги (хотя эти лавры поспешно присвоил себе современный Козьмодемьянск, на чем и делает свою карьеру). В «Золотом теленке» масса пародийных вставок, большинство из которых вряд ли распознает современный читатель, но которые с аплодисментами были приняты публикой в середине тридцатых годов.
| Оцените качество этого описания, помогите автору победить в конкурсе! | |
Добавить комментарий
Для добавления комментария — авторизуйтесь на проекте или зарегистрируйтесь.
Комментарии ( 0 )